Стецькив о своем «символе Майдана» и заборе на Банковой

http://www.2000.net.ua/f/65175

За пять лет не так много осталось в стране народа, по-прежнему преданного идеям »помаранчевого» Майдана.
Во всяком случае 350 тысяч, как было в ноябре 2004-го, точно не наберется, чтоб в едином порыве вышли на площадь.
В 2005-м — на первую годовщину — приехали «з усіх усюд», — по официальным данным, около 90 тысяч. А весь праздник (22 ноября указом президента был объявлен как день Свободы) запомнился публике тем, что г-жу Тимошенко картинно несли через толпу на руках. А г-н Ющенко в своей речи упорно путал «річницю» с «роковинами».
Вторая годовщина — в 2006-м — прошла не так феерично. 3 тысячи народу, собравшиеся на главной площади столицы, ходили с плакатами «Не зрадь Майдан!» и обвиняли «помаранчевую» власть, которую сами же и «внесли на пьедестал», в том, что она их всех «зрадила».
«Это мы с Филенко придумали»
На третью годовщину собралось едва человек 300. Самым эффектным персонажем, как и прежде, был «символ Майдана» — баба Параска, награжденная орденом Княгини Ольги III степени.
«Символ» сквернословил, а некий подвыпивший бомж прямо на площади домогался любви г-жи Королюк. Это показывали по телевизору.
Остальные собравшиеся уверяли президента и уволенную им же соратницу: «Юля і Вітя, ми з вами». Но ни «Юлі», ни «Віті» на площади в тот момент не было: президент праздновал «роковини» в Мариинском, а г-жа Тимошенко отбыла по делам в Брюссель.
В 2008-м и вовсе «прихильникам Майдану» ходить в центр Киева «на свято» было не с руки: глава державы объявил 22 ноября дважды траурным. Во-первых, тризна по жертвам геноцида, во-вторых, 75-я годовщина голодомора.
Так что празднование 4-й годовщины «помаранчевой революции» в график на 22 ноября просто не вписывалось.
Насчет нынешнего ноября — легко прогнозировать. Есть формальный повод отменить «народное ликование» по случаю 5-й годовщины: мораторий на массовые сборища из-за гриппа. Но и без этой «отмазки» верится с трудом, что кому-то искренне, от души захотелось бы «отмечать» ту самую дату.
Много чего изменилось за эти годы: кто-то после мучительных раздумий прозрел, понял, что им и такими, как он, нынешняя власть цинично попользовалась для достижения своих целей.
Кому-то — спустя время — неловко за «майданный сленг», а кто-то и вовсе открестился от участия в тех событиях, списывая все на «массовый психоз».
Причем чаще всего открещивались от «помаранчевой» символики именно политики: уверяют, что на самом деле «на трибуне не стояли» и «шарфиков не носили».
Один из видных деятелей Майдана — Тарас СТЕЦЬКИВ, член фракции НУНС, — от шарфика не отрекся. Хранит его как раритет.
И от той еще «майданной» риторики не отказался. Судя по всему, и отказываться не собирается.
Вообще-то я думала, что если и встречаться с бывшим «полевым командиром», то, наверное, — на майдане Незалежности: там бы ему легче и приятней вспоминались события пятилетней давности. Но г-н Стецькив решил, что отель «Киев» — лучшее место для рандеву.
На первом этаже, в кафе, где в любое время дня и ночи можно встретить депутатов разных мастей, Тарас Степанович заказал себе чай.
Пока несли заказ, г-н Стецькив сосредоточенно что-то изучал в своем телефоне. Наконец сказал «можно начинать», и я, чтоб не портить человеку аппетит, спросила о «нейтральном»: о его функциях на Майдане.
Разговаривали на украинском. Единственный раз, когда г-н Стецькив позволил себе русский язык, — это при употреблении слова «беспредел».
«По ходу пьесы» пыталась перевести тональность беседы в более спокойное русло, во всяком случае — «толерантное». Но попытки оказались тщетны.
Так что перед вами, можно сказать, стенограмма нашей беседы с бывшим «полевым командиром» Майдана.
Итак, спрашиваю: вот чем вы лично занимались на Майдане?
— В мои функции, — сказал г-н Стецькив, — как и всех четверых полевых командиров, входило руководство самим Майданом с утра и до вечера. Мы должны были там находиться все время. Говорить с людьми. Водить их на демонстрации по Киеву. Обеспечивать организацию блокирования Кабмина, Банковой. Вот чем я лично занимался.
— Между вами, Луценко, Филенко и Томенко, соратниками по «командирству», как-то распределялся «фронт работ»? Или зоной ответственности каждого была просто «четвертая часть» территории площади?
— Если происходила блокада, то моя функция ответственности состояла в том, что я обеспечивал организацию и руководство блокадой Администрации Президента. А на Майдане — постоянно людей информировать о переговорном процессе, который проходил. Давать сообщения, которые мы получали. Их надо было оглашать с утра и до вечера.
— И это вы делали по очереди.
— Конечно! Потому что если б говорил кто-то один, то на третьи сутки умер бы.
— «Мы придумали идею, показали «свет», на который нужно идти», — в одну из майданных годовщин сказал Владимир Филенко. Вот вы, например, что придумывали, при условии, что у «полевых командиров» все-таки были функции исполнителей?
— На самом деле это мы с Филенко придумали... Это была наша идея — «идея Майдана» — задолго до Майдана.
— Получается, за полтора года до даты — «22 ноября 2004-го»? Об этом говорил, кстати, и ваш соратник.
— Вывод людей на улицу, проведение мирной революции, которая позволит защитить их выбор, — вот такая была базовая идея...
—... еще весной 2003-го?
— А мы и в 2002 г. знали, что никаких честных выборов не будет! Прекрасно понимали, что придется защищать людей. Знали, что Ющенко победит, но вопрос был: победу его могут украсть? И для этого надо было убедить людей выйти в нужный момент на улицу и защитить свое право выбора. Это и была идея до Майдана. А на Майдане надо было людей удерживать в рамках мирной акции протеста. Все 17 дней — «нас багато, нас не подолати»... И мы должны были быть мирные, применять тактику блокады, а не нападения.
«Пора», торт и «Гавел»
— В первые же дни акций протеста, если помните, звучала цифра «собрали 4 млн. долл.»... Граждане складывали деньги в ящики для пожертвований, установленные «Порой». А потом был скандал — невесть куда миллионы делись.
— Никуда они не делись! Существовала специальная система, все деньги учитывались. И шли на обеспечение жизнедеятельности Майдана: питание, вода, палатки и все другое. А то, что вы спрашиваете, это — спекуляция. Такого рода мысли всегда появляются, когда есть массовые акции. Я не имел отношения к финансам и счастлив поэтому. Но знаю, что в штабе была соответствующая группа людей, которая этим занималась. А вопрос «кто что украл?» — знаете, в таких случаях, всегда присутствует. Это как на свадьбе. Там всегда находится человек, который говорит, что кто-то украл торт. Но из-за этого радость от свадьбы не уменьшается.
— Виктор Ющенко до сих пор уверен, что «его выбирал Майдан»...
— Ющенко не выбирал Майдан! На Майдане не было голосования за Ющенко. Это афоризм.
— Погодите! А «Ющенко — так»? Это как надо было понимать?
— Это надо было понимать так, что Майдан, который появился 22 ноября, дал возможность Ющенко сыграть третий тур.
— Уточните: 22-го или, как уверяет все тот же Филенко, 21-го?
— 21-го мы начали строить сцену. Там были я, Филенко и Роман Безсмертный. Вечером показал «5-й канал». Для Украины это был сигнал, что будем бороться. А палатки начали ставить вечером 21-го — для своза бюллетеней. Но выход людей на Майдан начался 22-го с утра.
— «Майдан продемонстрировал, что в стране имеется целое поколение потенциальных лидеров», — запомнилось такое высказывание одного из бывших руководителей акции. Назовите новых лидеров, появившихся после Майдана. Каськив? Томенко с «Грынджолами»?
— Нет, Майданом руководили все известные политики — Луценко, Тимошенко и многие другие... Что же касается десятков тысяч людей, которые прибывали областными делегациями, группами, то их имена менее известны. Думаю, они прозвучали где-то на региональном уровне, возможно, пришли во власть — в областных масштабах. Многие из них стали потом губернаторами.
— Со сцены Майдана то и дело говорили о «ненасильственной революции» и сравнивали Виктора Ющенко с Вацлавом Гавелом... С каких это пор Виктор Андреевич стал считаться «диссидентом»? К тому же провозглашая лозунги «борьбы с КПСС», некоторые забыли, что и у самих-то были партбилеты — по крайней мере до 91-го.
— Не у всех.
— Филенко был беспартийным секретарем парткома в Харьковской области? И в райкоме работал — без партбилета? И Томенко никакого отношения даже к комсомолу не имел, будучи комсоргом университета?
— Кто-то имел, а кто-то не имел. Это не имеет никакого значения! Может, и большинство тех, кто вышел на площадь в Праге, имели партбилеты? И что? Это умаляет величие чешской революции? Нет, конечно!
— Но мы-то с вами говорим не о «пражской весне», а о том Майдане, после которого в стране началась тотальная «люстрация».
— Не было никакой «люстрации»!
— Как же «не было»? Хотите сказать, что никого не увольняли по политическим мотивам? Не освобождали от должности, потому что человек голосовал не за Ющенко?
— Вы что! Не было «люстрации»!..
— И 30 тысяч чиновников...
— ... не 30, а 14!
— Это официально по данным Госслужбы, ведомства Мотренко.
— ... причем «14» появилось с легкой руки Ющенко! Их же никто не считал! Я хочу вам сказать, что часть бывших чиновников, которые были при власти во время Кучмы, просто сами ушли. Сами! Их никто не выгонял. Медведчука никто не выгонял — сам ушел. Тараса Козака (замглавы Гостаможни. — Авт.) никто не выгонял. Он сам ушел. А часть действительно были уволены. На их места пришли новые люди. Какая ж это «люстрация»? Абсурд! Если бы в Украине была настоящая «люстрация», то мы б уже были на уровне Польши. Это к слову.
Кто кого дискредитировал?
— По поводу того, что большая часть политиков после Майдана себя дискредитировала, надеюсь, спорить не будете? Скажите лучше, кто, по-вашему, себя не дискредитировал?
— Без лишней скромности — я.
— Еще?
— Филенко, Томенко... Я считаю, что дискредитировала себя только небольшая группа людей, которая затеяла борьбу за власть после того, как Ющенко стал президентом. Когда Порошенко начал «битися» с Тимошенко. Возле Порошенко появилась одна группа людей, возле Тимошенко — другая. Вот где была проблема. Они поняли победу на Майдане как вседозволенность. Как возможность забрать всю власть, не думая, что люди стояли не за них лично, а за страну. И эти люди им дали власть... Поэтому говорить, что «все себя дискредитировали» — типично украинское преувеличение. Мы всегда склонны преувеличивать — и свои победы, и свои неудачи. А надо спокойно отнестись к тому, что произошло в конце 2004-го! И отделить мух от котлет!
— Ну а сейчас-то чего вы такой «революционный»?
— Да потому что вопросы такие ставите, чтоб найти негатив в Майдане, а не увидеть позитив! Вам только надо — кто украл деньги, кто себя дискредитировал, кто был с партбилетом! Это разные вещи.
— По-моему, больше дискредитировать Майдан, чем ваши «очільники», уже никто не сможет. Поэтому переходим к мифам... Первый миф — из области экономической — о ВВП.
— Экономических идей на Майдане не было!
— Ну как же?! А «ВВП на хлеб не намажешь»? Это ж главный тезис, который звучал тогда от Виктора Андреевича. Он говорил, что раньше экономика была «не для людей», а теперь будет «для». Недаром же появились его «10 шагов навстречу людям».
— Среди лозунгов, которые можно считать более-менее экономическими, — «Богатые должны поделиться с бедными». Это был солидаристский тезис. Его радостно воспринимали.
— А вы как считаете — «должны делиться»?
— Считаю, что должны. Но лозунг Майдана был — «Свободу не спинити». И люди подсознательно понимали, что с победой должно улучшиться их экономическое положение. Так они считали. К сожалению, это не оправдалось. Были ожидания на модернизацию страны, на то, что быстро будем двигаться в направлении ЕС и наши жизненные стандарты начнут быстро приближаться к европейским. Во всяком случае к польским, чешским, прибалтийским. Но наибольшим разочарованием Майдана стало не это, а ссора «помаранчевых» вождей. Для многих это была наибольшая травма.
«Был бы Ющенко живой и здоровый...»
— Еще один миф... Как вы относитесь к Жвании?
— Очень нормально.
— Значит, и восприняли нормально откровения Давида Важаевича о том, что на самом деле Ющенко не был отравлен? Или для вас это и не было тайной?
— Скажу сразу: категорически не согласен с тем, что Жвания затеял эту недостойную публичную свару с Ющенко по поводу того — было ли отравление. Это дискредитировало и самого Жванию в этом вопросе, и породило «уявлення», что не было бы отравления — не было бы и Майдана. Со всей ответственностью заявляю: Майдан был бы при любых обстоятельствах. С отравлением или без отравления. Все равно было бы так, как оно было!
— Нет уж, позвольте: вот это как раз принципиально важно. Потому что если «не было», и утверждает, кстати, это не только Жвания, — получается, людям заведомо лгали, причем цинично.
— Не хочу вникать в эти вопросы! Это вопросы — медиков, прокуратуры, следственных органов. Но когда Жвания, который поссорился с Ющенко, затеял двухлетний недостойный спор, — опорочил Украинское государство. Прискорбно, что президент собственное отравление не расследовал пять лет. Но оно не имеет отношения к тому великому Майдану, который появился в 2004 году.
— Самое прямое отношение!
— Никакого!
— Да ведь после его речи, дескать, «посмотрите на мое обезображенное лицо — меня власть отравила», многие сердобольные граждане стали сочувствовать ему именно по этой причине.
— Да, то был дополнительный эмоциональный момент! Но это не являлось причиной выхода людей на Майдан. А причина — фальсификация выборов. Был бы Ющенко живой и здоровый, все равно выход на Майдан состоялся бы приблизительно в таких же масштабах. Это мое убеждение.
— Еще один миф... О том, что «дело Гонгадзе» будет раскрыто, как только к власти придут «помаранчевые». Ну и?..
— Я сам искреннее верил, что скоро, как и говорил Ющенко. Кроме меня, еще миллионы людей в это верили. К сожалению, происходит не так быстро, но я надеюсь, что процессы, которые уже начаты, приведут к тому, что дело будет расследовано и заказчики понесут ответственность.
— Следующий миф: о «невмешательстве Запада». И то, что посол США г-н Тейлор очень активно, чтоб не сказать, заинтересованно «инструктировал» некоторых украинских политиков... Считаете, это нормально?
— Ненормально, когда Путин вмешивался в выборы в Украине и Янукович дарил ему конфетку.
— Не Путину, а Медведеву. И не «на выборы», а гораздо раньше, вы ж помните...
— А Путин Януковича первый поздравил! Вот это — ненормально! Вмешательство же западных посредников было нормальным, потому что тогда была реальная угроза, что власть может использовать войска против народа. Запад боялся, чтоб не было кровавых стычек на Майдане.
— Еще один миф!..
— ... поэтому миссия посредников абсолютно оправданна. Это не было вмешательством во внутренние дела! Наоборот, делалось все открыто. Они не поддерживали ни того, ни другого — это их главный мотив...
— Странно, что некоторые послы, аккредитованные в Украине в 2004 — 2005 гг., в приватных беседах вообще-то уверяли в обратном.
— Они призывали обе стороны удержаться от силовых акций.
— Хорошо. Не могли бы вы сейчас припомнить: как проходили переговоры, по крайней мере те, где вы участвовали как «полевой командир»?
— Непосредственно в переговорах участвовали только первые лица. Но подготовкой занимались рабочие группы. Вот в таких я участвовал.
— Каким образом?
— «Каким образом»? Нормальным образом. В связи с тем, что мы были полевые командиры, могли Майдан разворачивать в разные стороны, то нас спрашивали — не планируем ли мы захватить Верховную Раду, Кабинет Министров. И так далее. Нас приглашали на эти переговоры, и предварительно, перед тем как Ющенко, Янукович, Кучма сядут за обсуждение, мы обменивались мнениями: говорили о наших намерениях, а они говорили нам о своих.
— А послы? Они вам тоже говорили о своих намерениях?
— С послами говорили другие люди.
Ющенко три недели уговаривал
— Можно сказать, на «революционной волне» в феврале 2005-го г-н Стецькив получил важную должность — президента Нацтелекомпании...
— Я туда не рвался. Меня на эту должность три недели агитировал Ющенко, потому что «горело» «Евровидение». Я ж не журналист по образованию...
— Вообще-то да. И зачем же согласились?
— Согласился, хотя не связывал карьеру с телевидением. Это не мой хлеб.
— «Грынджолы» — это персональная ответственность Томенко или вы тоже ратовали за то, чтоб это счастье представляло на песенном конкурсе страну?
— Творческой частью, отбором участников...
— Каким «отбором»? Его же не было.
— ...занималась комиссия, которую возглавлял Томенко. Никакого отношения к «Грынджолам» я не имею. Моя задача была — организовать приезд 50 стран, чтоб была хорошая сцена, звук. И чтоб «Евровидение» показали на всю Европу.
— Ваша отставка как-то так совпала с отставкой Кабмина в 2005-м 8 сентября...
— Да, Ющенко всех выгонял!
— И вас?
— Мы попали под горячую руку. Хотя ушли сами.
— Как только разразился скандал, все «помаранчевые» разделились на два лагеря. Вы оказались к кому ближе?
— Ни к кому! Скандал нарастал еще с августа 2005-го. Непосредственным детонатором стали события вокруг Никопольского ферросплавного. И было понятно, что произойдет конфликтная развязка, потому что Ющенко уже не контролировал ситуацию в своем окружении... Но я не высказывался ни в пользу Порошенко, ни в пользу Тимошенко. Это привело к тому, что на выборы мы не шли ни с теми, ни с теми.
— И парламентские выборы блок «Пора» — ПРП проиграл. Тем не менее 21 сентября 2006 г. Ющенко назначил вас своим советником. А вы говорите, что для вас «обе стороны равны»!
— Конечно! И согласился идти к Ющенко, потому что он сделал ошибку, назначив Януковича премьер-министром. И надо было просто выстраивать систему противовесов против «антикризисной коалиции», которая появилась в парламенте.
— Что значит «противовес»? Ющенко ж тогда Универсал, если помните, предложил. И все подписали. Меморандум... И Юлия Владимировна из рукава ленточки доставала — синюю и оранжевую. А вы, получается, должны были исполнять миссию «противовеса» этим дружественным порывам?
— Без сомнения, Януковичу не надо было давать власть. Потому что — мы с Ющенко об этом говорили — Янукович жаждет реванша! Он подпишет вам, Виктор Андреевич, что хотите! Но на второй день об этом забудет!
— Давайте вернемся еще в 2005-й, поскольку мы ж о Майдане говорим и его последствиях... Вот, к примеру, говорил Майдан об «открытости власти»? А как только г-н Ющенко появился на Банковой, сразу и забором все обнесли.
— Забор появился не сразу.
— В мае уже стоял.
— Не стоял он в мае! Ну хорошо... И что с того? Какое он имеет отношение? Что, нельзя по Банковой пройти? Какие у вас проблемы? Какое это имеет отношение к политике?!
— Прямое.
— Ну поставил Игорь Тарасюк забор — красивый, декоративный. Можно открыть форточку и поцеловать «клямку» на двери Секретариата Президента.
— Разве не помните, как «Пора» — ваши соратники — устраивали акции протеста, заявляя, что «...Ограды и муры вокруг Секретариата Президента Украины противоречат объявленному курсу на прозрачность власти, выступают символами отчуждения власти от общества»? И часть депутатов местных советов, которые приостановили членство в НУНС, не раз пикетировали СП с требованием снести ограждение вокруг здания. Считайте, забор — это как символ.
— Преувеличение! Отвечу четко и ясно: забор ставился для того, чтобы когда приезжают дипломатические делегации, обеспечить им охрану. Забор играет роль только во время посещения делегаций. И вообще — все это большие преувеличения. По Банковой пройти можно. Это при Кучме стояла такая охрана, что пройти было нельзя.
— Оставим Банковую в покое, тем более что там вот-вот новый хозяин будет. Вы ж, не сомневаюсь, уже определились с собственным выбором — кого в президенты хотите?
— Еще не решил, за кого голосовать.
— Вроде как БЮТ — соратники... Да и Луценко, ваша ж «Самооборона», не скрывает, к кому у него душа лежит.
— А я еще не определился!
— Наверное, это из-за Лозинского, который «подпортил» картину? Или из-за педофилов, которых Виктор Андреевич теперь на каждом шагу вспоминает?
— Педофильный скандал — хорошо спланированная спецоперация с целью дискредитации БЮТ.
— Не будем о грустном, лучше напоследок — о «визитной карточке Майдана». О бабе Параске. Она ж до сих пор — «символ»?
— Для меня ни тогда, ни сейчас она не была «символом». А символом были те честные люди, которые вышли на Майдан.
— Так и она ж вышла!.. Ладно, новый Майдан, как считаете, — может произойти?
— Нет. Майданы не возникают ни по свистку, ни по щелчку политиков. Они появляются только тогда, когда огромные массы людей понимают несправедливость и хотят против нее бороться. А свезенные группки — это не то. На этих президентских выборах никаких реальных майданов не будет. И это я вам как полевой командир гарантирую.
Екатерина ПРЯНИШНИКОВА